– Написал?

– Да.

– Пиши дальше. «После того, как Вера Александровна Алмазова оставила нас вдвоем в ресторане, между мной и моим кредитором произошла бурная ссора». Показания официанта у них, должно быть, уже есть, это мне на руку. Дальше пиши: «Потом Владимир Иосифович вышел в туалет, и я подложил ему в бокал с вином две таблетки снотворного».

– Где же я взял снотворное? – усмехнулся Никита.

– «Которое выпросил у Веры Александровны Алмазовой, когда она с подругой заходила ко мне в гости». Видишь, как все хорошо получается! Если я не буду твоей женой, значит, смогу все это засвидетельствовать на суде. Причем с огромным удовольствием.

– Не боишься, что всплывет тот факт, что у тебя есть снотворное?

– Нет, не боюсь. Я многим его давала. И это в твоих интересах сделать меня лицом заинтересованным, то есть женой.

– Ловко! Ну, что дальше?

– Дальше детали. «После того как мы расстались с кредитором, я поехал следом за его джипом…»

– «И обогнал его», – откровенно усмехнулся Никита.

– Чтобы закрыть двери гаража, в котором стоит машина с заведенным мотором, не обязательно обгонять ее по дороге. Можно приехать и после. Тебя видели как раз в районе одиннадцати часов вечера. Так и пиши: «Я приехал на десять минут позже. В этот момент меня увидела продавщица, которая закрывала свой минимаркет. После того как она ушла, я вылез из машины и вошел в гараж. Владимир Иосифович сидел за рулем своего джипа и крепко спал. По крайней мере он не двигался. Мотор его машины работал. Тогда я вышел из гаража и плотно прикрыл за собой двери. Было это примерно в половине двенадцатого ночи».

– Как раз в тот момент, когда мы с Надей ехали ко мне домой.

– Это может подтвердить только она. Как думаешь, мы достаточно подробно все написали? Осталось добавить несколько красочных деталей. Например, что он уронил голову на руль. Или что на полу гаража лежала разбитая бутылка бренди.

– Это правда?

– Да. Так и было. Кстати, напиши для достоверности. О том, что когда джип въезжал, он зацепил передним колесом стоящие у стены коробки и одна из бутылок разбилась. Хм-м-м… Оказывается, наш покойный босс иногда выпивал в гараже сотоварищи. Иначе зачем ему там спиртное и закуска?

– Вера!

– Пиши!

Он вытер ладонью мокрый лоб. Когда же кончится эта проклятая жара! И этот мерзкий запах сгоревшей яичницы! Написал, поставил число, подпись, потом протянул листок Вере. Та взяла, внимательно все перечитала:

– Вот и умница. Понял, что сопротивление бесполезно. Теперь эта ценная вещь займет место в банковском сейфе вместе с показаниями других свидетелей. Чтобы ты не сбежал от меня после свадьбы. Надеюсь, на этот раз ксерокопию делать не надо?

– Мне сегодня у тебя остаться?

Вера задумалась: это в ее планы не входило. Вернее, она продумала до мелочей весь сегодняшний вечер, но только до того момента, когда получит от Никиты заветный документ. Дальше у нее в плане была свадьба, а уж потом…

Между этим моментом и бракосочетанием ничего не было. Ноль. Пусто. А раз так, то прежде, чем Никита останется у нее ночевать, надо все хорошенько обдумать.

– Знаешь что, милый, давай-ка мы выпьем шампанского! – стараясь казаться веселой и уверенной в себе, сказала Вера.

– Значит, остаться. Не сяду же я пьяный за руль?

Он догадался, что Вера растерялась. Кажется, она получила вещь, которую так долго желала, но теперь не знает, что с этой вещью делать. Пятнадцать лет в активе ее личной жизни был абсолютный ноль. Такие, во всяком случае, ходили слухи. Поэтому Никита смотрел на Веру и издевательски улыбался. А она колебалась. Тема была щекотливой. Она умеет все, кроме этого. Сказать ему об этом? И какое у Никиты после подобного заявления будет выражение лица? А если парень опять рассмеется? У него-то с этим проблем нет. А она еще даже не думала, как приступить к делу. Бревном лежать тоже не хочется, надо сначала все обдумать. А он готов остаться уже сейчас! Вера была к этому не готова.

– Я сегодня неважно себя чувствую, – зарумянилась она. – Ну, ты понимаешь.

– Понимаю. Критические дни?

Вера смутилась. Сегодня, спасибо рекламе, и ребенок детсадовского возраста уже знает про критические дни. Но женщины, в отличие от жизнерадостных комментаторов за кадром, все равно говорят об этом, понизив голос. Порядочные женщины, во всяком случае, к каковым и относится она, Вера Александровна Алмазова.

– Да, – кивнула она. – Ты, конечно, можешь лечь в большой комнате, на диване.

– У меня дома тоже есть диван. Зачем тебя обременять?

– Да, ты прав. Поезжай домой.

– Послушай, Вера, мы так и будем тянуть с этим до свадьбы?

– Тянуть с чем?

– С интимной близостью, если уж ты так деликатничаешь!

– Я не деликатничаю, я просто не готова… Мне надо подумать.

– Подумать?!

– Я тебя провожу. – Вера вскочила с кресла и решительно направилась к двери.

Надо же! Учесть все, кроме такой банальной вещи! Кроме того, что он в этот же день захочет остаться на ночь у нее! Как она это упустила? А ведь замуж собралась!

В прихожей Никита спросил:

– И когда я увижу свое алиби? Может, ты дашь мне номер ее нового телефона?

– Нет, зачем же? Я сама поговорю с Надей.

– А ты уверена, что знаешь, где она живет?

– Ни о чем не беспокойся. Ну, все. Пока.

Уже стоя на пороге, он поцеловал Веру в щеку:

– Спокойной ночи. Невеста.

Его губы задержались, словно проверяя ее чувства, но она поспешно отстранилась. Когда Никита ушел, Вера с пылающим лицом вернулась в комнату и, схватив со стола бокал шампанского, рухнула на диван. Вот и все. Она победила. Надо уметь добиваться цели. Теперь надо продумать вечер, то есть первую ночь, которую Никита проведет здесь. С Василисой, что ли, посоветоваться? Что там говорится в ее умных книгах? Насчет ночи, наступающей после того, как завоеван любимый мужчина? Что с ним делать-то?…

…Он ехал домой и думал, думал, думал… Должен быть выход. Вера, без сомнения, придумала блестящий план, но какой-то изъян в нем есть. Ну давай, напряги мозги! Ведь речь идет об убийстве! Она подложила в бокал снотворное. Это факт, потому что он, Никита, его туда не клал. Но это же значит… Да!

В голове все вертелось красивое нерусское слово: «рокировка». Шахматный термин. Когда ситуация становится угрожающей, король меняется местами с ладьей, прячется за нее и уходит из-под удара. Перед ним тогда выстраивается надежная линия защиты, три сцепленных друг с другом пешки, лесенкой. Рокировка. Туда-сюда. Король прячется. И уходит. Из-под удара.

О Господи! Или он полный кретин, или полные кретины работают в милиции! Во всяком случае, это шанс. Вера – его шанс. Да здравствует Вера и ее коварство!